Книга Оборотни тоже смертны  - Алексей Щербаков

Мостки через Щачу немцы тоже пытались атаковать. Заминированный мост, разумеется, тут же взлетел на воздух. Но немцы продолжали постреливать, держа партизан в напряжении. Река тут была узкой. И если немцам удалось бы оттеснить партизан от берега, построить новый мост было бы нетрудно. Фрицы укрывались за деревенскими домами и время от времени высовывались и щедро тратили боеприпасы. Но под пули лезть не спешили.

* * *

Самые интересные дела начались с востока. Так оно и должно было быть.

…Группа разведчиков из отряда Лавриновича и примкнувший к ним радист Ловчин с ночи находились на кромке леса, на холмике в двух километрах от села Юревичи. Место было очень удобным – отсюда просматривались две доступных для автомобилей дороги, по которым можно было попасть в партизанский лес. Вчера их срочно вызвали в штаб и приказали немедленно передвигаться в эту вот точку. За ночь пришлось отмахать аж тридцать верст – чтобы теперь сидеть и наблюдать за дорогами.

Собственно, интересовала-то разведку только одна, южная. Вторая, огибая лес, шла вдоль Немана через очень глухие места. Чтобы приблизиться по ней к партизанской базе, требовалось оставить за своей спиной изрядный кусок лесного массива. Немцы, наученные горьким опытом, не поступали так с сорок первого года. Тогда-то они были неученые. Но потом всегда опасались получить удар с тыла.

Хотя… Не зря ведь разведчикам был дан приказ наблюдать за двумя дорогами. Собственно, основным делом было даже не наблюдать, а охранять радиста от возможного появления «оборотней». Около восьми часов показалась колонна немецких машин под предводительством легкого броневика. Так, шестнадцать грузовиков. Значит, до двух рот. Сейчас они должны повернуть… Но… На южную дорогу двинулась половина машин и броневик. Остальные пошли к Неману. Странно. Именно в подобном случае требовалось передать «немцы идут на наши позиции». Но приказ есть приказ. Один из разведчиков пробрался к радисту.

– Юра! Передавай первый вариант! Восемь машин к Неману!

Радист начал передачу, а разведчик вернулся на наблюдательный пункт. Черт! По дороге шла еще одна мощная колонна грузовиков, которая двинулась к Неману. Разведчик бросился к радисту, но его срезала автоматная очередь, выпущенная почти в упор.

Радист и двое других часовых бойцов уже были мертвы. А люди в камуфляже скрылись в лесу…

* * *

Примерно через два часа немцы, прибывшие на восьми машинах (то есть численностью до роты), начали атаку партизанских позиций. Благодаря Сергею на первую засаду они нарвались – и тут же отхлынули. Броневик начал садить из своей автоматической пушки, снаряды которой легко разметали бревенчатое сооружение. Но партизаны не стали этого дожидаться и оставили первую позицию еще до начала открытия огня. Немцы двинулись вперед – но тут в броневик, который пытался переехать поваленное дерево, сумели засадить из бронебойки, хорошо замаскированной в кустах. Пуля попала в мотор. Машина продолжала стрелять, но двинуться-то она уже не могла! Немецкая пехота медленно, но верно нажимала, перебегая от дерева к дереву. Немцы стали грамотно обходить огневую точку, но получили из другой, которую оборудовали ночью… Атака захлебнулась, фрицы отхлынули, но не успокоились.

И все пошло так же, как и у брода. Минометный обстрел – и снова вялая попытка атаки. Немцы, возможно, действовали бы куда активнее, знай они, что партизан на позициях было не слишком-то и много…

* * *

Лавринович, выслушав приказ верхового, прискакавшего из штаба, двинул свой отряд к Неману. Отряд занял позицию в лесу, возле дороги, которая шла вдоль реки. Это было самое маловероятное место для немецкой атаки. Немцы страсть как не любили наступать по подобным местам. Нельзя сказать, что тут была такая уж глухомань – по-настоящему больших лесов в округе вообще не имелось. Но тем не менее лесной массив, разбавленный болотами, тянулся на несколько километров. Дорога так и обрывалась в лесу – она вела к какому-то разрушенному промышленному сооружению. Но, чтобы атаковать, последние километры немцам все равно пришлось бы переть через чащу. Зато они выходили в тыл к партизанам, прямиком к партизанскому штабу. Особых оборонительных сооружений у тех здесь не было.

И немцы это явно знали. Они перли нагло, будучи уверены, что их тут ждут только слабые партизанские заслоны. Вчера так оно и было.

Лавринович терпеливо ждал, пока колонна целиком окажется напротив его отряда.

– Пожалуй, огонь, – негромко сказал командир. Лес потряс грохот многочисленных автоматных и пулеметных очередей, разбавленных гулкими винтовочными выстрелами. Партизаны били с очень короткой дистанции. Полетели гранаты. Две машины почти сразу загорелись, из кузовов начали выпрыгивать немцы. Многие тут же падали под огнем. В бинокль Лавриновичу было видно, что кроме немцев имелись и полицаи. И если доблестные солдаты вермахта пытались укрыться за машинами и открыть ответный огонь, то их приспешники спешили побыстрее убраться оттуда, где стреляют. Не очень понимая, что убираться-то некуда. На той стороне дороги за жидкой полоской деревьев лежала заболоченная пойма Немана.

Бой вошел в затяжную фазу. Обе стороны щедро тратили боеприпасы. Немцам приходилось туго. Единственными их укрытиями были грузовики. А партизаны били из леса. Но враги держались упорно, не давая тем приблизиться. Впрочем, Лавринович еще до начала боя строго-настрого приказал своим бойцам не высовываться и не лезть на рожон. Куда они денутся?

Вскоре Лавринович отдал приказ заходить с флангов, чтобы вытеснить немцев в пойму. Партизаны начали постепенно подбираться между деревьями. Немцам теперь оставалось либо погибнуть возле своих машин, либо отправиться купаться в пойму… Но они очень упорно держались – хотя было очевидно, что партизаны огибают их полукольцом и вскоре вырываться будет уже поздно.

И вот тут оказалось, что фрицы упорствовали совсем не зря. Внезапно среди партизан стали рваться мины от ротных минометов. Это там, у брода, они были малополезны, но тут наносили серьезный ущерб. Из леса началась пулеметная пальба со стороны, откуда ее совсем не ожидали. Стало понятно, что с востока наступает еще одна свежая немецкая часть.

Тут уже в очень гнусном положении оказался отряд Лавриновича. Немцы ударили ему во фланг, а бойцы, увлеченные дожиманием прижатых к пойме немцев, слишком растянулись. Правый фланг партизан оказался практически полностью уничтоженным. Теперь у врагов были все преимущества. Они перли слитной цепью, а партизаны оказались каждый сам по себе. Немцы поступили хитро: в виде наживки подкинули партизанам первую колонну, подождали, пока отряд втянется с ней в бой – и нанесли удар железным молотком по голове…

Лавринович рванулся вперед. Укрывшись за стволом мощного дуба, он дал очередь в сторону приближающихся между деревьями немцев и заорал:

– Отходим!

Партизаны, огрызаясь, стали откатываться назад. Уцелевшие за машинами немцы тоже оживились и открыли мощный огонь, поддерживая своих. Фрицы особо вперед не лезли, но методично напирали. Партизаны продолжали отходить, перебегая от дерева к дереву и отстреливаясь, теряя людей. Наконец, они оказались только перед одним фронтом. Со стороны базы начали подходить на помощь бойцы из отряда Стефаненко. Их было немного – но теперь требовалось только продержаться, пока подтянутся остальные. Немцы, почувствовав, что огонь партизан усиливается, прекратили наступление. Выставили сильный заслон и начали отход к своим машинам. Партизаны их не преследовали. Черт их знает, какие еще гадости припасены у немцев?